Да, я такой! Я хозяин жизни…. Или нет? Уже нет.

Как я смеялся, слушая приговор Верховного суда – 10 лет исправительной жизни в теле кота. Ха-ха-ха. Всего-то? Да я только рад, все кошки мои, «Вискас» на блюдечке, где хочу там и гуляю, главное найти лохов и пробить их на жалость, вот тебе и 10 лет кайфа на шелковой подушечке… я смеялся от счастья, и ангелы тоже радостно со мной смеялись. А я смотрел на них и думал – они что тоже лохи или просто милые такие?

Котенком я родился здоровым, довольно красивым, но меня приняли за девочку и назвали Серяночкой, подчеркивая мой окрас. Кошка была вполне сносной матерью, к ней претензий не имею, хотя котов и недолюбливаю. Я добросовестно клипал глазами и жалобно мяукал, в надежде, что разжалоблю соседских детей и меня заберут в место «отбывания наказания». Я хотел уже осваивать свой дом. И вот наконец-то меня пристроили! Красота! Чистая водичка, кошачий корм, очень питательный и терпимый на вкус. Только дети доставали меня таскают везде, тискают. Особенно младшая, как начнет верещать: где моя кисяяяя… так мне квартиры мало, не знаю куда прятаться. Ну ничего думал я , вот подрасту и докажу всем что я не девочка. Не прошло и пол года как отец семейства грубо меня подхватил и радостно всем сообщил, да у нас не Серяночка… а Серун! Я сразу понял, что хочу ему отомстить.

Конечно меня пришлось переименовывать. Назвали меня Линукс. Так как глава семейства ну просто прется от этой компьютерной системы. Ну мне все равно, как не крути а Линукс это лучше чем Серун.

И вот настал момент совершеннолетия. Я хочу гулять мне нужна любовь и свобода. И как не странно меня дома не держали, уважая мои права и инстинкты. Но боже мой, в воображении я рисовал себе роскошных и ухоженных кошечек, а ко мне липли облезлые, больные и лишайные. Меня начало мутить. А тут еще коты отстаивают право обладания этим непотребом. Получив пару оплеух я разочарованно забился в кусты, где меня и нашли, и отнесли домой. Я помню еще фыркнул обиженно, почему мол меня так долго искали, несите быстро домой.

Гулять мне перехотелось, но закрывая глаза я представлял себе кошачьи оргии. Тут я первый раз вспомнил как со мной смеялись ангелы. А тем временем у младшенькой девочки на мой специфический запах началась аллергия. Она чихала и кашляла, но упорно таскала меня с собой. По-этому меня однажды повезли в больницу и подло кастрировали. Помню сквозь наркоз, как таксист участливо так говорит, что не повезло пацану?! От такого унижения я потерял интерес к жизни. Но скоро оправился и решил мстить семье взявшей меня под опеку. Я не реагировал на свое имя, не отзывался на ласки, просто позволял себя обслуживать и спасибо скажите не гадил мимо песочницы и то только из-за врожденной чистоплотности. Я зачастил на подоконник и с тоской глядел на улицу, с пятого этажа кошки выглядели не такими уж и облезлыми, но теперь я мог лишь философствовать.

Конечно я застудился и мне прописали уколы. А еще доктор сказал, что мне нельзя кошачий корм. Мол это вредно для кастрированных котов. Я чуть не заплакал и подумал, что этот Айболит не любит животных, ему бы только до слез кого довести. Я, молодой кот в расцвете сил, а он кричит во все стороны «он кастрированный» и все сразу оборачиваются и тычут пальцем… как это стерпеть? Ну, правда, в приемной кроме доктора и меня с провожатым никого не было, но все равно обидно.

Итак, в тот же вечер на блюдечке мне подали обглоданные косточки и остатки супа с детских тарелок. А потом словили, и сделали три укола в холку. Я понял, что это война. И не ел три дня.

Но потом не сдержался и стащил со стола кусок чего-то вкусного пахнущего, и с отвращением ел. А люди забежали в кухню и радостно верещали: ой, наш Линукс сырую печенку ест!. Ну вот только не надо озвучивать, что я только что съел, умоляю!!! И я утирая скупую слезу, вспоминал свой такой преждевременный смех, да это истинное наказание иметь человеческое сознание в теле животного.

Что вам сказать, время шло. Дети забывали менять воду в блюдце и я ее пил, не меняли вовремя песок и я терпел пока не поменяют, исключительно из-за врожденной чистоплотности. Может я и был плохим человеком, но я был очень аккуратен.

Мне надоели эти рыбьи хвосты и головы, эти сырые потрошки, кусочки хлеба, кусочки сала на мясе. Я хотел нормальной пищи, я все чаще запрыгивал на табуреты и заглядывал в тарелки. До чего же аппетитно. И я не удержался и стащил с тарелки кусок отлично зажаренного окорочка.

Я даже успел откусить пару раз, когда зашла эта сумасшедшая мегера. Она схватила меня за холку и начала орать мне в морду ну просто оскорбительные вещи. Из ее истерической речи было понятно, что я не кот а сволочь последняя, что меня тут терпят только из-за того что меня любят ее дети, хотя она не видит за что меня любить. Что я наглый и эгоистичный. Что ей не так уж и жалко мяса, просто я ее достал своим равнодушием и не ласковостью. Что меня брали как друга в семью и если на то пошло как игрушку. Так будь я любезен соответствовать общепринятым идеалам.

Я думал она из меня душу вытрясет. Положение спас ее сын. Оценив ситуацию он шутливым тоном сказал: если ты нас понял мяукни три раза! А потом обычным тоном продолжил: мам, оставь кота в покое, это же просто кот.

Меня аккуратно поставили на пол. Но я почувствовал, что исчезло тепло которое излучалось в мою сторону от этой женщины. И мне стало не по себе. Вечером того же дня я воспользовавшись темнотой выскочил на улицу. Я подумал вот оно счастье я свободен от этой психички и ее не сносных детей.

Но эти двое суток стали переломными в моей жизни. Время я выбрал не очень то удачное – ноябрь с первыми морозами. Я конечно нашел лаз в подвал, но там меня не ждали. Пришлось в темноте с кем-то драться и по-моему меня победили. Потому что в себя я пришел в каком-то вонючем углу. Вскоре я пообвыкся и даже проголодался и решил, что следующий раз выходя из дома все-таки сначала поем. А потом у меня кольнуло в груди – а будет ли следующий раз? А если меня даже искать не будут?

Когда посветлело я немного освоился. Коты меня уже не трогали, наверное в благодарность за то что все их блохи перелезли на меня. Все тело чесалось. Я подумал, что это и есть ад. Я жалобно закричал, но услышал тихое вяканье. Я даже мяукать не умею нормально. Что я за кот такой?

- не дрейфь и не скули, а то тебя совсем засмеют. Чего дома не сиделось? Гордыня заела? – я начал всматриваться и искать источник звука и нашел кучу старых тряпок в которых лежала разродившаяся кошка. Я сразу почувствовал она такая же, как и я - «отбывающая».

- это за что же с тобой так? – спросил я.

- а, так, гуляла много, детей бросила, маме старенькой не помогала… а ты не такой уж и поганец был, иначе б на помойке родился. Ты это, не дури, а ищи-ка своих хозяев и возвращайся к ним…

- не хозяева они мне, а так люди просто. Я сам себе хозяин. Я ведь богатым был, любых женщин добивался, а потом бросал, чтоб не думали, что надо мной могут власть иметь.

- Гордыня!...Я ведь тоже думала что сама себе хозяйка в жизни, а дети и мать мне только жить мешают. А сейчас я бы все отдала, что б только в тепле-сытости быть и хозяйских детей забавлять, а то и мурчанием приспать.

Так эта вонючая кошка смачно сказала, что мне сразу мой дом представился. Ох у меня все нутро бунтовало.

И тут я слышу: Линукс! Где ты!? Линукс! И так мне тепло на душе стало – ищут меня, значит любят.

За что? Я ведь им ничего не дал, а они любят, просто потому что умеют любить. И я побежал, я звал, но меня не слышали. Зовущий голос хозяйки уходил, все дальше от дома в надежде меня найти, а я был рядом и ничего не мог поделать.

Следующую ночь я провел под кустом у подъезда, что бы не пропустить ту которая меня простила и пошла искать. Утром я забежал в знакомый подъезд и побежал по ступенькам и проник в первую попавшуюся квартиру. Поднялся переполох я забился под диван и ждал что меня заберет моя хозяйка. И потом она пришла, и забрала меня, я крепко прижался и замурчал от удовольствия. Ну и удивилась же она. Так радовалась! Ох и странные эти люди. Им так мало нужно для счастья…